Он мечтал сыграть с канадскими профессионалами. Не отрываясь от экрана телевизора, смотрел матчи Суперсерии-1972. Ему было обидно, когда команда не заступилась за Евгения Мишакова, на которого гурьбой накинулись канадцы. В детстве Борис занимался многими видами спорта – футболом, гимнастикой, боксом. Но хоккей перевесил. Помог случай. В марте 1973 года в Усть-Каменогорск на два товарищеских матча приехали армейцы без игроков сборной. Александров забросил им несколько шайб, а вскоре за ним прислали играющего тренера ЦСКА Анатолия Фирсова. Так Александров оказался в ЦСКА, которым еще руководил Анатолий Тарасов. Борису посчастливилось сыграть на двух первых (пусть и неофициальных) чемпионатах мира среди молодежи и завоевать две золотые медали. На втором из них он вошел в сборную звезд турнира. Но вершиной карьеры Александрова стала первая клубная серия СССР – НХЛ. Поражало бесстрашие невысокого форварда, без тени сомнений врезавшегося в здоровенных канадцев. В историческом матче с «Монреаль Канадиенс», который до сих пор считают лучшим в XX веке, точный бросок Александрова установил окончательный счет – ничью 3:3. В монреальский «Форум» специально приехал главный тренер сборной СССР Борис Кулагин. Он был потрясен действиями молодых Александрова и его партнера по звену Виктора Жлуктова. Кулагин включил эту связку в насчитывавший всего 18 фамилий олимпийский состав на Игры-1976 в Инсбруке. На Олимпиаде Борис провел три матча, в которых забил два гола. – Боря Александров был, на мой взгляд, самым техничным хоккеистом из всех, кого я когда-либо видел. Руки у него были просто фантастические. Говорю это, не забывая о том, что он играл в таких командах, как ЦСКА и московский «Спартак», где в то время были собраны величайшие мастера нашего хоккея. Третьяка с легкостью «раздевал», забивая ему на тренировках четыре буллита из пяти, – рассказывал известный хоккеист и телевизионный комментатор Сергей Гимаев. Казалось, перед Александровым расстилается широкая дорога. Однако роман со сборной продолжался недолго. Еще дважды его приглашали на Приз «Известий», после чего новый главный тренер ЦСКА и национальной команды Виктор Тихонов сделал ставку на других нападающих. В 1979-м Александров ушел из ЦСКА в СКА МВО из Калинина. А вскоре уже играл за «Спартак», возглавляемый Кулагиным. В мартовском дерби с ЦСКА новичок красно-белых забросил три шайбы Владиславу Третьяку, однако в третьем периоде спартаковцы не смогли сохранить победный счет 5:3 и уступили 5:7. В «Спартаке» Александров задержался на два сезона и вернулся в Усть-Каменогорск. Он помог «Торпедо» шагнуть в высшую лигу союзного чемпионата и еще долго верой и правдой служил родной команде. Александров провел всего четыре матча за сборную Казахстана. Однако на тренерском поприще он добился с ней фантастического успеха – на первой Олимпиаде с участием всех сильнейших хоккеистов мира в Нагано-1998 казахстанцы заняли почетное место в восьмерке лучших. Жизнь одного из самых талантливых игроков 80-х оборвалась трагически – 31 июля 2002 года он погиб в автокатастрофе на трассе Челябинск – Уфа. Спешил из Усть-Каменогорска в Москву на турнир, где за «Спартак» должен был сыграть его сын Виктор. Сейчас на месте трагедии стоит памятник в виде хоккейной шайбы с фотографией Александрова.

За всю историю отечественного хоккея Альметов был одним из самых результативных нападающих. Он надолго запомнился многим любителям спорта. Родился Александр Альметов в Киеве, но его детство прошло в Москве, рядом со стадионом «Динамо». В юности, глядя на отца, подполковника бронетанковых войск, он мечтал о военной карьере. Однако богатые физические данные и любовь к спорту привели его в хоккей. Поэтому и ушел с первого курса вуза, несмотря на все попытки преподавателей отговорить способного студента от столь опрометчивого, по их мнению, шага. Уже в 19 лет Альметов стал центром ведущей тройки ЦСКА. Знаменитый тренер Анатолий Тарасов долго искал партнера в тройку к Константину Локтеву и Вениамину Александрову. Игрока, не только обладающего совершенной техникой, но и способного отработать в обороне, грудью закрыть амбразуру. Им и стал Альметов, поражавший мощью, умением вести силовую борьбу. Причем в рамках правил. Александр не мог себе позволить ударить соперника, на грубость ответить грубостью. В тройке «академиков» Альметов занял позицию центрфорварда, Александров ушел на край, что развязало ему руки и заметно повысило его результативность. На Олимпиаде-1964 в Инсбруке альметовское звено не пропустило ни одной шайбы. А в матче с канадцами Александр почти полторы минуты удерживал шайбу, убивая штрафное время. Он не был столь искусным дриблером, как Александров, но в его арсенале были такие технические средства, как скрытый кистевой бросок (сколько раз он поражал ворота, располагаясь к ним спиной!) и мощный щелчок. – Заслуга Альметова состоит в том, что он законодательно утвердил щелчок в практике нашего хоккея, органически связал его с задачами современной тактики. Сильный, точный, молниеносный щелчок Альметова был эффективным оружием борьбы против самой скоростной защиты и лучших вратарей мира, – писал о нем Всеволод Бобров. Была у Альметова на площадке и любимая точка, откуда он регулярно отправлял шайбу в сетку, – в левом круге вбрасывания. Ее знали все. Однако соперники так и не смогли найти противоядия. Обстрел ворот с «точки Альметова» не прекращался. Вспоминая молодость, Альметов подчеркивал, что учился у Боброва, но никогда не подражал ему и тем более его не копировал. Да и с учителями Александру повезло – первым тренером у него был Борис Афанасьев, игравший за хоккейный ЦДКА в воротах, а за футбольный – в полузащите. Потом с талантливым юношей занимался Иван Пономарёв. Чемпионат мира-1967 в Вене стал лебединой песней Альметова. Через два месяца после начала следующего сезона он ушел из хоккея. В 27 лет. Поправившись за лето на 12 килограммов, пятикратный чемпион мира так и не смог набрать форму. А пребывать на вторых ролях не пожелал. Как не захотел и переходить в другой клуб. ЦСКА остался его любовью навеки. С уходом Альметова перестала существовать и тройка «академиков». Александр попытался тренировать в школе ЦСКА. Однако так и не смог перестроиться и найти себя вне хоккейной площадки. Не суждено было осуществиться и планам поступить в военную академию. После краха в личной жизни Альметов недолго работал землекопом на Ваганьковском кладбище, а потом улетел в США, где ему помогал с трудоустройством бывший советский журналист Евгений Рубин. В конце концов американская жизнь Александру Давлетовичу опостылела, и он вернулся в Москву, где вскоре умер в 52 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище.

В истории отечественного спорта известно множество выдающихся личностей, но чтобы один человек оказался одинаково успешен в двух видах спорта – событие из ряда вон выходящее. Таким феноменом был легендарный Всеволод Бобров. Поэт Евгений Евтушенко писал про него: «Шаляпин русского футбола, Гагарин шайбы на Руси». Детство великого бомбардира прошло в Сестрорецке Ленинградской области. Зимой отец Боброва заливал во дворе небольшой каток, и будущая звезда вместе с братом Володей лихо гоняли на нем шайбу. Клюшки ребята делали сами: выпиливали из фанеры крючки, скрепляли их гвоздями с палками и обматывали ремнем. В детской городской команде, когда Боброву было двенадцать лет, он подружился с вратарем Олегом Белаковским, ставшим позднее известным спортивным врачом. С 15-летнего возраста Бобров выступал за футбольное ленинградское «Динамо». Во время войны Всеволод был эвакуирован в Омск, где работал на перевезенном туда сестрорецком заводе сборщиком-механиком по изготовлению артиллерийских прицелов. В 1945 году великолепно исполнил роль «блуждающего форварда», усилив московское «Динамо» в легендарном турне по Англии. Бобров забил шесть из девятнадцати голов команды. В период с 1947 по 1953 год блистательно совмещал выступления в футболе и хоккее, а до этого – и в хоккее с мячом, в котором дважды выигрывал Кубок страны. Стал единственным игроком в истории мирового спорта, выводившим свои олимпийские сборные на поле в роли капитана в футболе (1952) и хоккее (1956). Десять шайб в матче чемпионата СССР в ворота архангельского «Водника» – еще один бобровский рекорд, который уже вряд ли будет побит. Пятого января 1950 года Бобров чудом остался жив. Не сработал его заведенный на четыре утра будильник. Исправный. Благодаря этому Всеволод проспал роковой вылет своей хоккейной команды ВВС из Москвы в Свердловск. Самолет с партнерами, садясь в условиях метели, врезался в землю. Погибли все – одиннадцать хоккеистов, играющий тренер, врач, массажист и шесть членов экипажа. Боброва, отправившегося вдогонку на поезде, сняли с состава в Куйбышеве, где он и узнал о трагедии. Он был обречен на успех в любом занятии, за которое брался. Став тренером, в 1967 году привел «Спартак» к золоту чемпионата СССР, а сборную Советского Союза – к двум победам на чемпионатах мира и одному серебру. В 1972-м руководил советской командой во время первой легендарной Суперсерии против сборной Канады. Тем загадочнее выглядело его увольнение с поста старшего тренера сборной в 1974-м сразу после чемпионата мира в Хельсинки, где команда СССР во второй раз подряд выиграла золото. Советская пресса ту отставку не объяснила вообще никак. По слухам, гуляющим в народе, Боброва сняли за то, что он возле раздевалки будто бы накричал на советского посла в Финляндии. По другой версии, он якобы перебрал на победном банкете. По третьей – работники отдела пропаганды постоянно «стучали» на него первому секретарю московского горкома КПСС Виктору Гришину. После той отставки в хоккей Бобров уже не возвращался. Руководил футбольными «Кайратом» и ЦСКА. В 1978- м был снят красно-синими за шестое место в чемпионате и назначен тренером детско-юношеской школы клуба, после чего не прожил и года, трагически и преждевременно уйдя из жизни в возрасте 56 лет. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище

Павел Буре в представлении не нуждается. В памяти хоккейных гурманов он останется великим снайпером с феноменальной скоростью, за которую его и называли за океаном «Русской ракетой». Неудивительно, что ИИХФ и НХЛ, словно сговорившись, в 2012 году синхронно включили его в свои Залы славы. Выходец из легендарной семьи основателя знаменитой часовой фирмы «Павел Буре», сын четырехкратного призера Олимпиад, пловца Владимира Буре, внук знаменитого тренера по плаванию Валерия Буре. Кажется, путь в большой спорт ему был уготован с рождения. Говорят, что его дед, Валерий Владимирович, искренне переживал, что внука начали учить плавать слишком поздно – в трехмесячном возрасте… Он появился на свет в Москве 31 марта 1971 года и уже в шесть лет стал заниматься хоккеем в детской команде ЦСКА, одновременно играя за команду «Олимпия». Дебютировать за армейский клуб ему удалось уже в 1988 году, в матче против рижского «Динамо». В том сезоне Павел вышел на лед только в пяти встречах, но успел забить свой первый гол и отдать первую передачу. В последующие годы Буре стал главной молодой звездой армейцев и выиграл золото национального первенства – в 1989 году. Покорился ему и титул чемпиона мира – сборная СССР была сильнее всех на первенстве 1990 года. Последующие достижения Буре на международном уровне пришлись уже на российский период. В начале 90-х Павел, как и многие его партнеры по сборной, отправился в НХЛ, в «Ванкувер», который выбрал его на драфте под общим 113-м номером. Выбор оказался судьбоносным. На долгие годы Буре стал лицом, символом и надеждой канадского клуба. В сезоне-1991/92 его признали лучшим новичком лиги, два года спустя он выиграл гонку снайперов с 60 голами. При этом два сезона подряд молодой нападающий набирал больше 100 очков за регулярный чемпионат и четыре года кряду выводил свою команду в плей-офф. Особенно удачным получился усеченный локаутом чемпионат-1993/94, когда «Кэнакс» дошли до финала Кубка Стэнли, но в упорнейшей борьбе уступили ньюйоркским «Рейнджерс» 3–4. Блестящими были и его выступления за сборную страны. Буре дважды стал призером Олимпийских игр, получив серебро в Нагано и бронзу в Солт-Лейке, причем на японской Олимпиаде он забросил девять шайб в шести матчах, в том числе пять – в полуфинале с финнами, став, таким образом, лучшим бомбардиром на Играх, где впервые приняли участие профессионалы из НХЛ. После завершения игровой карьеры Буре остался в хоккее. В 2006 году был генеральным менеджером олимпийской хоккейной сборной России. Затем последовал перерыв, который Буре посвятил близким ему людям. Стал мужем и отцом. В сентябре 2013 года, соскучившись по хоккею, он принял предложение стать генеральным менеджером хоккейных команд Краснодарского края. В зону его ответственности также вошли вопросы развития всего хоккея на Кубани. А в августе 2015 года Павел возглавил еще более амбициозный проект – Лигу легенд мирового хоккея. Его свитер с номером 10 подняли под своды арены в Ванкувере, а сам номер вывели из обращения в «Кэнакс». Буре – первый отечественный хоккеист, удостоенный клубом НХЛ подобной чести. Именной стяг великого хоккеиста поднят и под своды домашнего дворца его родного клуба ЦСКА.

Валерий Белоусов был великим тренером. При нем всякий клуб переживал удивительный взлет – что «Авангард», что магнитогорский «Металлург», что «Трактор». О его человеческих и тренерских качествах лучше всего говорят слова, сказанные мамой покойного хоккеиста Алексея Черепанова: «Останься Белоусов в команде – сын был бы живой». В 1976 году 28-летнего Белоусова пригласили в экспериментальную сборную СССР для участия в пилотном розыгрыше Кубка Канады – турнира лучших хоккеистов мира, проводимого под патронатом НХЛ. А в конце того сезона он завоевал с «Трактором» свою единственную в карьере игрока медаль – бронзу чемпионата страны. Его самостоятельная тренерская карьера началась в Челябинске. В 1993 году возглавляемый им «Трактор» был как никогда близок к чемпионству, но в полуфинале плей-офф потерпел обидное поражение от московского «Динамо». Двадцать шестого октября 1996 года Белоусов сменил на посту главного тренера магнитогорского «Металлурга» Валерия Постникова. В этом клубе он во второй половине 80-х годов прошлого века был играющим тренером. За шесть с половиной сезонов, проведенных в Магнитогорске, Белоусов превратил «Металлург» во флагман российского хоккея. Его команда дважды выигрывала чемпионат страны, столько же раз – Евролигу, единожды – Кубок России и Суперкубок Европы. В 2003 году Белоусова пригласили в терпящий турнирное бедствие «Авангард». Тренер поднял команду со дна турнирной таблицы и привел ее к золотым медалям. Первым в истории омского хоккея. В финале «ястребы», уступая в серии с «Магниткой» 0–2, смогли переломить череду неудач и выиграли три матча подряд. А в январе 2005-го «Авангард» в Санкт-Петербурге завоевал Кубок европейских чемпионов. В решающем матче Турнира шести омичи в овертайме одержали волевую победу над финским клубом «Кярпят». В 2009 году возглавляемый Белоусовым магнитогорский «Металлург» в полуфинале Лиги чемпионов сенсационно выиграл у чемпиона России-2008 «Салавата Юлаева», однако в финале неожиданно крупно уступил швейцарскому «Цюриху». Вернувшись в «Трактор», Белоусов сотворил чудо: вывел родной клуб в финал Кубка Гагарина, но на его пути к триумфу непреодолимым барьером, как и двадцать лет тому назад, встало московское «Динамо». Команды, возглавляемые Белоусовым, традиционно отличал тонкий комбинационный стиль, основанный на контроле шайбы и прохождении средней зоны за счет передач, а не принципа «вбрасывай и толкайся». Пристальное внимание тренер уделял игровой дисциплине и действиям игроков при игре в неравных составах. Будучи прекрасным психологом, Белоусов умел находить взаимопонимание со своими подопечными. У него раскрылись такие мастера, как Сергей Гомоляко, Валерий Карпов, Андрей Разин, Александр Гольц, братья Евгений и Александр Корешковы, Никита Никитин, Алексей Черепанов, Евгений Кузнецов и Валерий Ничушкин. Приглашали Белоусова в штаб сборной страны Борис Михайлов, Виктор Тихонов и Зинэтула Билялетдинов. Но возглавить национальную команду одному из сильнейших российских тренеров в истории, увы, не довелось. В апреле 2015 года 66-летнего тренера не стало. Врачи констатировали сердечно-легочную недостаточность. Похоронили Белоусова на Митрофановском кладбище в родном Челябинске.

Валентин Быстров – настоящая легенда ленинградского, а ныне петербургского хоккея. Судья всесоюзной категории, он был членом президиума Федерации хоккея Санкт-Петербурга, написал ряд методических пособий. Он первым из ленинградцев пробился в сборную СССР и в 1958 году стал чемпионом Европы и вторым призером чемпионата мира. Детство Быстрова прошло в доме на углу улиц Декабристов и Писарева рядом со стадионом института имени П. Ф. Лесгафта. Летом вместе со сверстниками он играл в футбол, а зимой – в хоккей с мячом. Когда началась Великая Отечественная война, а Ленинград оказался в блокаде, Быстров пошел работать в автомастерские электриком, а вечерами вместе с друзьями гасил «зажигалки», разбирал завалы от бомбежек. Его заслуги перед Родиной не остались незамеченными – в 1943 году он был награжден медалью «За оборону Ленинграда». После войны Быстров поступил в институт имени П. Ф. Лесгафта и стал выступать за команду СКИФ (Спортивный клуб института физкультуры), образованную на базе вуза. Молодому хоккеисту, еще не окрепшему после блокады и военного лихолетья, было тяжело на равных играть с вернувшимися с фронта старшими товарищами, но постепенно он оброс мышцами, набрал силу. Ему стали доверять. Сначала он играл в защите, а затем Маду, как его звали партнеры, перевели в нападающие. – Можно сказать, что свое прозвище я сконструировал собственными руками, – рассказывал Быстров. – Понимаете, с коньками тогда было плохо. Однажды в мои руки попала пара канадских коньков. Я размеры с них снял и сделал себе коньки, напоминающие канадские. Главное их отличие – у них трубки, которые идут от ботинка к лезвию, были длиннее. А на подошве – все как надо – я написал Made in Canada. Друзья мои по СКИФу английским не владели и прочитали надпись на немецкий манер. Вот так за мной это прозвище и закрепилось. Быстров отличался высокой скоростью и чрезвычайно сильным броском. Ветераны питерского хоккея до сих пор с удовольствием рассказывают историю о том, как он мощным щелчком пробил толстый лист фанеры. Неудивительно, что вскоре его заметил знаменитый Анатолий Тарасов. Быстров принял участие в турне сборной СССР по Канаде в 1957 году, а через год выиграл звание чемпиона Европы. В матче против сборной Польши сыграл в одном звене с Юрием Пантюховым и Николаем Хлыстовым, заменив Алексея Гурышева. Но закрепиться в сборной СССР Быстров не смог: коренной ленинградец не захотел уезжать из родного города и защищать цвета ЦСКА. В сезоне-1961/62 Быстров был играющим тренером ленинградского «Кировца», а затем стал преподавателем в родном для него вузе. Однако с хоккеем он не расстался и продолжал тренировать различные ленинградские команды. В конце 60-х годов принял приглашение от польской федерации хоккея и в течение трех лет тренировал клуб ГКС (Катовице). Шахтерская команда, до этого выступавшая ни шатко ни валко, в первый же год его работы стала чемпионом страны и обладателем Кубка. После возвращения в Ленинград он продолжил работать преподавателем и параллельно возглавлял команду мастеров «Шторм». Позже был тренером в школе СКА. В последние двадцать лет жизни Быстров полностью сконцентрировался на преподавательской работе в вузе. Выступал он и в качестве хоккейного эксперта на страницах питерских газет. Ушел из жизни в 87 лет. Похоронен на Серафимовском кладбище в родном городе.

Игорь Дмитриев – это сердце «Крыльев Советов». Он Практически всю свою жизнь отдал исключительно этому клубу. Дебютировал в 17 лет и, если не считать короткой командировки в Австрию, все оставшееся время вплоть до своей смерти оставался в «Крылышках». Шестнадцать сезонов отдал Дмитриев родной команде в качестве игрока. Он не считался бомбардиром, однако забрасывал самые важные и нужные шайбы. Запоминающимся получился и прощальный матч нападающего Дмитриева. В финале Кубка СССР с «Динамо» он забросил эффектную шайбу в дополнительное время – и золотые медали чемпионов страны 1974 года «Крылья» положили в кубок. А Дмитриеву за преданность родному клубу было присвоено звание заслуженного мастера спорта. По тем временам случай беспрецедентный. По совету наставника «Крыльев» Бориса Павловича Кулагина Дмитриев продолжил карьеру играющим тренером в австрийском «Клагенфурте». Три сезона подряд он приводил свою новую команду к чемпионству. В 1983 году Дмитриев вернулся в родные «Крылья». И приступил к строительству команды, которая дважды – в 1989-м и 1991-м – завоюет бронзу чемпионата страны. Однако самым ярким получился олимпийский сезон-1987/88. Призеры союзного первенства тогда определялись в плей-офф. «Крылья Советов» в полуфинале встретились с гегемоном и законодателем хоккейной моды ЦСКА, который не могли победить восемь лет подряд. И в первом же матче профсоюзная команда выиграла по буллитам. Судьбу второй и третьей встреч опять решали послематчевые броски. Но тут удача улыбнулась армейцам. А ведь за минуту с небольшим до конца третьего периода последнего матча капитан «Крылышек» Сергей Немчинов при ничейном счете вышел один на один с вратарем ЦСКА, но не сумел его переиграть. Попади команда Дмитриева в финал, ее вряд ли кто-нибудь смог бы остановить. С того сезона Игорь Ефимович стал помощником Виктора Васильевича Тихонова в сборной СССР. Их творческий союз принес олимпийское золото Калгари-1988 и Альбервиля-1992, победы на чемпионатах мира в 1989-м и 1990-м. Прописку в сборной получили игроки «Крыльев» Сергей Немчинов, Юрий Хмылёв, Сергей Пряхин, Дмитрий Миронов. Свое второе олимпийское золото Александр Кожевников завоевал, будучи нападающим команды Дмитриева. Пряхин официально стал первой советской ласточкой в НХЛ. Концовку сезона-1988/89 он провел в «Калгари Флеймз», ставшем обладателем Кубка Стэнли. Хмылёв и Миронов победили на Олимпиаде-1992 в Альбервиле, а Немчинов в числе первых российских игроков завоевал с «Нью-Йорк Рейнджерс» главный трофей сильнейшей заокеанской лиги. В тяжелые 90-е годы Дмитриев в качестве президента и главного тренера боролся за выживание родного клуба. Однажды ему пришлось продать личный автомобиль, чтобы на вырученные деньги команда отправилась на матч в Челябинск. При этом «Крылья» продолжали оставаться кузницей кадров для сборной. В 1996 году Дмитриева назначили главным тренером сборной России. Его дебютным турниром на высшем уровне должен был стать Кубок мира. Однако тяжелое заболевание и операция не позволили тренеру сразу приступить к своим обязанностям. Он руководил сборной на чемпионате мира-1997 в Финляндии, а в начале декабря ушел из жизни. На 57-м году. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище

Сергей Захватов стал первым из челябинцев, кому было присвоено звание заслуженного тренера СССР. И четвертым – среди наставников, удостоенных этой почести, во всей истории отечественного хоккея. Среди его достижений нет громких побед, но он стал одним из основоположников тренерской школы в нашей стране. Именно Захватов одним из первых ввел двухразовые тренировки. В то время это считалось диковинкой, и многие откровенно смеялись над ним. Однако время доказало его правоту. Успел Захватов и сам поиграть в хоккей с шайбой, в который пришел из русского хоккея. Семь лет он защищал цвета челябинской команды «Дзержинец», пока не настало время уходить. – Сказывался возраст, травмы, – вспоминала супруга Захватова Лидия Викторовна. – И зубы выбивали, и коньком щеку разрезали. Однажды в Челябинске его со льда на носилках унесли. Как-то в Риге сломали нос и вправляли там же. Перед тем как уйти, он успел поиграть и с новой волной челябинских хоккеистов, и с последующей. Затем у команды начались трудности, следовали перестановки в тренерском составе, приглашали даже наставника из Москвы – Виктора Карелина. Когда Сергею Ивановичу предложили возглавить «Дзержинец», он ответил, что подумает. Советовался со мной: «Что делать? Если принимаю команду, то еще реже буду бывать дома…» Я ответила: «Как-нибудь переживем. Если уверен в себе – соглашайся». Так в 1954 году он стал тренером. Уроженец Челябинска, Захватов всю жизнь сохранял верность родному городу. Основной принцип его работы – опора на местные кадры, на молодых ребят, стремившихся к вершинам мирового хоккея. Огромное значение для него имело и чувство патриотизма. И надо отдать ему должное: Захватову удалось создать вполне боеспособную команду из своих земляков, готовых биться плечом к плечу за родной город и своего тренера. В 1955 году челябинский «Авангард» занял четвертое место, в 1956 – пятое, в 1957 – снова четвертое, а параллельно студенческая сборная СССР, укомплектованная в основном его воспитанниками, победила на Всемирных студенческих играх в 1956 году. После ухода из команды мастеров в 1962 году Захватов продолжил работать тренером. – Судьба свела меня с замечательным человеком – бывшим директором трубопрокатного завода Я. П. Осадчим. Яков Павлович заявил: «Будешь моим замом по физкультуре. Ты посмотри, какой мы комплекс построили…» По тем временам это был действительно большой шаг вперед, и я около двадцати лет возглавлял спортклуб «Восход», – рассказывал Захватов. Свою карьеру в спортивном клубе «Восход» начинали такие мастера, как Анатолий Картаев, Владимир Шабунин, Анатолий Егоркин, Николай Макаров, Сергей Макаров, Сергей Стариков. Многие из них называли Захватова своим учителем. – Я был центральным нападающим. До тех пор, пока не встретился с Сергеем Ивановичем Захватовым, – подчеркивал в одном из своих интервью Николай Макаров. – И я до сих пор благодарен ему за то, что он благодаря своему необыкновенному чутью тренера уловил во мне то, чего никто не сумел увидеть. Замечательного тренера и педагога не стало 29 декабря 1986 года. Похоронили Захватова на Сухомесовском кладбище в Челябинске. В 2004 году Захватов был введен в Зал славы отечественного хоккея, а в 2014 году под своды домашней ледовой арены челябинского «Трактора» был торжественно поднят его именной стяг

Участник Великой Отечественной войны Владимир Альфер прослужил в рядах Вооруженных сил СССР 31 год. Прошел путь от солдата до подполковника. В последние десять лет службы в должности начальника физической подготовки и спорта дивизии возглавлял хоккейные команды первой группы класса «А» – «Звезду» (Чебаркуль) и СКА (Свердловск). Свердловский клуб под руководством Альфера неоднократно выигрывал чемпионаты Вооруженных сил. В этих командах в свое время получили необходимую игровую практику Валерий Харламов, Александр Гусев, Николай Макаров, Сергей Шепелев и другие знаменитые хоккеисты. Именно Альфер стал прототипом для персонажа актера Романа Мадянова в фильме «Легенда № 17». Вот только создатели фильма так увлеклись созданием ярких и выпуклых образов главных героев, что вольно или невольно исказили историческую правду о многих других участниках тех знаменитых событий. Это, естественно, вызвало крайне негативную реакцию со стороны их родных и близких. Внучка тренера Юлия Альфер даже написала открытое письмо по этому поводу: «Вы нанесли сильнейшее оскорбление нам, его близким людям. Владимиру Альферу было 40 лет, когда в его команду «Звезда» попал Валерий Харламов. У Альфера в тот момент были погоны на плечах, он не являлся гражданским человеком и носил форму офицера. Никогда в его гардеробе и в помине не было показанных в кино несуразных беретов и плащей. Он никогда не был бесформенным человеком, у него была офицерская выправка, и килограммов в нем было раза в два меньше, чем в господине Мадянове». После демобилизации в 1975 году из армии Альфер по приглашению старшего тренера «Автомобилиста» Альберта Данилова стал начальником свердловской команды мастеров и занимал эту должность четыре года. Позже пять лет работал заведующим учебной частью в хоккейной СДЮШОР «Спартаковец» (Свердловск). Школа была одной из лучших в стране по спортивным показателям, награждалась почетными грамотами Госкомспорта СССР и РСФСР. В «Спартаковце» выросли такие известные мастера, как Алексей Яшин и Николай Хабибулин. Альфера всегда отличали организаторские способности и творческий подход, а также ответственность за порученное ему дело. В качестве сначала заместителя председателя, затем председателя Свердловской областной федерации хоккея он с 1989 года принимал активное участие в разработке принципов, форм и методов работы первой в отечественном спорте областной федерации хоккея, перешедшей на самостоятельную хозяйственноэкономическую деятельность. В 1997–2003 годах был вице-президентом Федерации хоккея России, одновременно возглавляя региональную организацию ФХР «Урал – Западная Сибирь». Особое внимание в своей работе Альфер уделял развитию массового хоккея – детского, юношеского, в трудовых коллективах. Всю жизнь он был одержим хоккеем и делал все от него зависящее для развития этого вида спорта на Урале и в стране. Умер Альфер в Екатеринбурге, на 76-м году жизни, до последних своих дней сохранив ясность мышления и огромное желание работать на благо хоккея. Похоронен на Западном кладбище города. Его имя внесено в Книгу памяти Министерства спорта Свердловской области. А в 2007 году в городе Ялуторовске Тюменской области был открыт Дворец спорта имени В. Ф. Альфера.

Врач «поколения победителей» – именно так называли Олега Белаковского. Он сам отлично играл в футбол и русский хоккей. Поэтому прекрасно понимал своих пациентов, для которых всегда был больше чем просто врачом. Белаковский становился для них настоящим другом. Никогда не отказывал в помощи, лечил не только спортсменов, но членов их семей. Детство Белаковского прошло в семье сельского врача, и его первые воспоминания связаны с частыми ночными вызовами отца на помощь больным. Он всей душой любил своего отца и все самое лучшее старался перенять у него. Потому и вопроса «Кем быть?» для него не существовало. В школе будущий великий врачеватель увлекался футболом и хоккеем, выступал за школьную команду, а когда семья в 1937-м переехала в Сестрорецк Ленинградской области, то и за городскую, а затем областные сборные. Там Белаковский познакомился со Всеволодом Бобровым, жившим по соседству. Они дружили до конца жизни великого спортсмена. В школе Белаковский учился на отлично и после ее окончания в 1939 году без труда сдал экзамены в Военно-медицинскую академию имени Кирова. А в июле 1941 года Белаковский уже воевал санинструктором в стрелковой роте на Ленинградском фронте. Там получил свою первую и самую дорогую боевую награду – медаль «За отвагу». К началу нового семестра академию эвакуировали в Самарканд. Доучиваться пришлось по сжатой до предела программе. Получив диплом с одними пятерками, уже собирался отправиться в составе авиационного полка на Волховский фронт, как вывесили приказ по академии: отличников учебы оставили продолжать занятия. Белаковский получал образование на кафедре инфекционных болезней. Военные будни начались для него только в сентябре 1943 года, в 20-й гвардейской воздушно-десантной бригаде, куда он был направлен старшим врачом пункта медицинской помощи. С января по август 1944 года он служил в должности старшего врача 302-го гвардейского стрелкового полка. В августе 1944 года капитан медицинской службы Белаковский стал бригадным врачом. Его часть перебросили в Белоруссию, где он познакомился с будущей женой – разведчицей партизанского отряда Ниной Соловьёвой. Великая Отечественная война окончилась для него 12 мая 1945 года в Чехословакии. До января 1946 года служил в Центральной группе войск в Чехословакии и Венгрии, оттуда его перевели в Московский военный округ, а в мае 1949 года перебросили на Дальний Восток. Перебравшись в Москву, направился на курсы усовершенствования военных врачей, с 1951 года оказался на спортивной работе. Судьба вновь свела Белаковского с другом детства, партнером по сестрорецкой хоккейной сборной Бобровым. Всеволод Михайлович рассказал о нем Василию Сталину, главному попечителю команд ВВС Московского округа, и тот дал добро на его назначение врачом клуба. С 1954 года Белаковский – врач легендарного футбольного ЦСКА, с 1963-го – начальник медслужбы армейцев и начальник военно-спортивного диспансера Министерства обороны СССР. В 1987 году Белаковский стал пенсионером, но не усидел дома, вернулся работать в военно-спортивный диспансер как врач-консультант. Прослужил армейскому спорту более полувека, окончательно выйдя на пенсию лишь в 90 лет. Знаменитый врач скончался 19 июля 2015 года после продолжительной болезни на 94-м году жизни. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Хоккейного арбитра Юрия Карандина знает весь мир. За принципиальность и твердость в принятии решений его недолюбливал главный тренер ЦСКА – великий Анатолий Тарасов. Но за то же самое его ценили заокеанские профи. Тарасову Карандин крепко насолил в чемпионате СССР1968/69. В очной встрече между армейцами и спартаковцами решалась судьба первого места. Неожиданно для многих красно-белые вели в счете – 2:1 в середине третьего периода. Наступил момент старинного правила – на экваторе последней двадцатиминутки игра останавливалась, и соперники менялись воротами. И тут армейцы сравняли счет! На табло – еще секунда до перерыва. В ложе одобрительно кивают маститые болельщики ЦСКА – генсек ЦК КПСС Леонид Брежнев, министр обороны СССР Андрей Гречко, секретарь московского горкома партии Виктор Гришин. Однако произошло невероятное – судья отменил заброшенную армейцами шайбу! Естественно, последовал грандиозный скандал. Тарасов увел команду с площадки, и в итоге матч армейцами так и был проигран. Судил ту знаменитую игру Юрий Карандин, который и по сей день уверен, что все сделал правильно – дал свисток, остановивший встречу по контрольному секундомеру, от которого табло слегка отстало. А шайба армейцев влетела в ворота мгновением позже. – Во время моей судейской карьеры мы изучали и турнирную таблицу, и тактические особенности команд, тренирующихся, допустим, у того же Тарасова, Боброва или Эпштейна, – рассказывал Карандин. – Даже бывали на тренировках их команд. Допустим, на тренировке Тарасов уже моделировал, как надо играть против лучшей спартаковской тройки, в которую входили братья Майоровы и Старшинов. Все это помогало мне выстраивать свою тактику судейства, сбалансировать работу так, чтобы оно было и объективным, и справедливым. Следующий переполох, связанный с Карандиным, произошел в 1975 году, когда советские хоккеисты собрались в турне по Северной Америке, где их ждали матчи с заокеанскими профи. Эти поединки должны были судить и канадские арбитры, и наши. Боссы НХЛ неожиданно уперлись – на серию должен ехать именно Карандин. У нашего спорткомитета была другая кандидатура. Но НХЛ стояла на своем: «Только Карандин!» Так он стал первым нашим рефери, отсудившим поединок с участием игроков НХЛ. Он был главным арбитром в матче «Нью-Йорк Рейнджерс» – ЦСКА. Армейцы победили в нем сенсационно – 7:3. А грозный Фил Эспозито признал: русский рефери отсудил честно. Однако в двух следующих играх – с «Монреалем» (3:3) и «Филадельфией» (1:4) – североамериканцы Карандина ставить главным уже не рисковали. Он отработал на них линейным судьей. Приходилось терпеть и скрипеть зубами, когда заокеанские «летчики» в последнем матче буквально убивали наших. Главный арбитр в том поединке не реагировал даже на удары клюшкой по голове. Всего Карандин работал на 268 международных матчах. В том числе он судил матчи на двух Олимпиадах – в 1972 и 1984 годах. В чемпионатах страны он и вовсе установил своеобразный рекорд, отсудив в период с 1963 по 1988 год 876 поединков! При этом Карандин трижды признавался лучшим арбитром страны. С 1991 года возглавлял Федерацию хоккея Сибири и Дальнего Востока. Являлся председателем правления межрегионального координационного центра «Сибирь – Дальний Восток». В 2018 году стал почетным вице-президентом ФХР.

Юрий Королёв известен как один из руководителей ФХР, член исполкома и председатель тренерского совета ИИХФ. В самые трудные для страны годы, не зря получившие в народе устоявшееся название «лихих 90-х», Королёв был одним из тех, кто не отвернулся от любимого вида спорта. В 1991 и 1992 годах он исполнял обязанности председателя Федерации хоккея СССР. Чуть позже председательствовал уже на Совете президентов хоккейных федераций СНГ. А затем, до 2001 года, бессменно трудился на посту вице-президента ФХР. Однако ни в коей мере нельзя считать, что Королёв был в нашем хоккее только функционером-администратором. Напротив, он стоял у истоков создания легендарной «Красной машины», в строительстве которой начал участвовать еще в начале 60-х. Тренеры сборной СССР уже тогда уловили, что хоккей будет становиться все более интенсивным и что именно тут начинается путь к успеху на международной арене. В 1962 году при сборной была создана комплексная научная группа. И возглавил ее Юрий Королёв. – Мы искали количественные параметры, которые могли бы помочь проанализировать игровые действия хоккеистов, – вспоминает Королёв. – Пробовали, ошибались, но в конце концов находили то, что улучшало их характеристики. При этом отношения между харизматичным Анатолием Тарасовым и его «научной базой» были не просто дружескими, а максимально близкими. Тарасов мог запросто позвонить Королёву в пять утра. – Моя жена снимала трубку, а оттуда неслось: «Маргарита, это ты? А где твой профессор? Как спит? Почему? Я с ним поговорю», – рассказывал Королёв. – Потом Тарасов мне выговор делал: пять утра – самое продуктивное время для работы! У Тарасова день именно тогда и начинался. Часов в восемь он был уже в ЦСКА – посмотреть на тренировку ближайшего резерва, затем шел к маршалу Гречко – выбивать квартиры и машины для игроков. А в десять утра уже начиналась первая тренировка у основного состава армейцев. Научной группой при сборной СССР Королёв руководил до 1988 года, одновременно с этим возглавляя кафедру хоккея Государственного центрального ордена Ленина института физической культуры, а также заведуя лабораторией хоккея Всесоюзного научно-исследовательского института физической культуры. Его вклад в успех нашей команды на чемпионатах мира и Олимпиадах переоценить трудно. Успехи Королёва были отмечены и международным хоккейным сообществом. В 2011 году он был удостоен почетной премии имени Поля Луака (бельгиец, возглавлявший ИИХФ в течение 25 лет) – за выдающийся вклад в развитие хоккея. Затем Королёв был введен в Зал хоккейной славы ИИХФ, став там 31-м россиянином, и выступил на церемонии с неожиданным предложением. – Когда я пришел в ИИХФ, там было 32 страны, а сейчас уже 69, – заявил Королёв. – Но играет в хоккей в основном Европа и Северная Америка. Однако сейчас изобрели новые пластиковые покрытия, которые позволяют тренироваться при любой, даже самой жаркой погоде. Так почему не научить африканцев кататься на коньках и играть в хоккей? Тем более они по характеру бойцы. С хоккеем Королёв не расстается и по сей день. Он до сих пор руководит научно-методическим центром «Хоккей», созданным при ФХР.